Топот копыт, стук колес и зрелище бескрайней степи с ее миражными далями и множеством курганов постепенно убаюкали меня, и я, свернувшись калачиком, сладко проспал до горного перекала. Достигнув вершины холма, отец остановил повозку и подсел к нам, чтобы спуститься с горы уже «по-барски». Я вскочил с места. Передо мной тянулась балка Донского Чулека. Спуск был довольно крутым. Отец сдерживал лошадь, чтобы она не сбежала вниз во весь опор и не вывалила нас. Подталкиваемая повозкой, лошадь пошла быстрее, по бежать, по-видимому, не намеревалась. Оглобли поднялись вверх, потянув за собой и наглазники. Шлея натянулась и врезалась под хвост лошади. Она пыталась затормозить свой бег, и казалось, будто в воздухе, болтая передними ногами. Чтобы выйти из этого положения, она должна была побежать во всю прыть и на самом крутом участке спуска стремительно помчаться вниз. Но, несмотря на всю трудность положения, умное животное продолжало сдерживать свой шаг. Отец не выдержал. Соскочив с повозки, он пошел впереди, ведя лошадь в поводу и удерживая се. Мы благополучно миновали опасный спуск, слева от которого торчали большие бледно-желтые камни, а справа, в глубоком ущелье, извивалась синяя лента Дона. У воды сгрудились телеги, на которых живописно были уложены снопы чалтырской золотистой пшеницы. Армянские крестьяне из придонских сел Чалтырь и Крым славилось как хорошие землеробы. Их пшеница (гарновка) по своим качествам была известна даже парижским хлеботорговцам, которые нередко посылали свои судна с закупщиками в Таганрог за «армянской» пшеницей.
<<< Места, связанные с детскими воспоминания
Дома были обмазаны желтой глиной >>>
<<<Оглавление>>>