Рука художника

Мы встречались с ним и в Ереване, и в Ленинграде: он приезжал сюда, чтобы познакомиться с работами Мартироса Сергеевича в частных собраниях. В одном из писем Лусик Лазаревна прислала мне его фотографию, на которой Сарик был снят вместе с каким-то неизвестным человеком. Она хотела узнать, кто это был. Но я, к сожалению, тоже не знал его. В одном из писем она написала: «Никогда не заживет глубокая рана, которую нам причинила кончина нашего дорогого, бесконечно любимого Сарика».

По совести говоря, мне было просто неудобно обращаться с какими бы то ни было вопросами к Сарьянам в этот период.

Во время последней встречи Мартирос Сергеевич, когда в комнате не было Лусик Лазаревны, спросил меня о Сарике...

И здесь я вдруг увидел, какой силой обладает этот человек, вступивший в свой девятый десяток и по-прежнему пишущий радостные, полные солнца полотна. Передо мной стоял старый человек, получивший еще один убийственный удар от жизни.

«Когда в этом доме будет музей...»- так он начал фразу и не кончил. Потом взял мою записную книжку и полумашинально сделал несколько штрихов. И вот уже возникли горы, облака, долины и дерево на скале, старое дерево, наклонившееся на самом краю. Рука художника замерла. Я подумал, что дерево это должно упасть вниз при первом же дуновении ветра. Но еще одно движение - и я увидел, что ствол дерева крепок, что оно еще очень прочно стоит на земле.

О смерти Мартироса Сергеевича я узнал в Ташкенте из газет. В киоске у автобусной остановки купил «Правду» и прочитал его фамилию в траурной рамке. Я сидел на скамейке в парке и не знал, что делать, как будто этот номер газеты отменил все мои сегодняшние дела.


<<< Источник информации

Встревоженное сердце художника >>>

<<<Оглавление>>>