Написать картину для Щукина означало найти синтез изобразительной предметности, образности, конструктивности. Система вклиниваемых друг в друга клеток, прямоугольников, фризов не была умозрительно придумана. Пришла, нашлась неизбежно. Это отжатое до формулы обобщение запомнившегося образа простирающихся вдоль, вглубь, вверх ярмарочных рядов, уставленных игрушками, свистульками, сластями, цветками: тесного, сооруженного из досок балаганчика с неуклюжей квадратоподобной фигурой владельца. Это пространственная схема «всего много»- гомона, мозаичной пестроты праздника.
Ошеломленные эффектным зрелищем, увлеченные ходом сказки, мы, конечно, не фиксируем внимание на соотношении размеров ячеек и фризов, не отдаем себе отчета в том, что длина фризов и вертикальных полос равна, что формат полотна «один к одному» совпадает с форматом полки и пропорциями каждой малой ячейки. И без того есть на что посмотреть. Тем не менее эти подобия, тождества, совпадения, простые кратные отношения между крупными и мелкими частями целого, помимо нас на нас действуют - способствуя отчетливости восприятия, давая соответствующий тонус, настрой. Изобразительная, цветовая, образная перенасыщенность звучит во весь голос, и вместе с тем в допустимых пределах - не превращается в хаос.
Логика художника непрямолиненна. Архитектонически складный, ладный мир картины устроен очень ловко. Ядро конструкции- прямоугольник. Ядро сюжета - конфликт предметов. Контраст - верный раздражитель. Проще некуда. Но простые элементы соединены замысловато.
<<< Вдохновение, озарение, чутье и жесткая дисциплина
Щукин, склонный к парадоксам >>>
<<<Оглавление>>>