Скромный по краскам и простой по рисунку, кажется совсем будничный, портрет Вячеслава Рудольфовича Менжинского в одном из первых залов советской живописи Государственной Третьяковской галереи «раскрывается» зрителю не сразу.
В погрудном, почти в фас, изображении сподвижника В. И. Ленина и видного чекиста В. Р. Менжинского (1874—1934) нет никаких поясняющих деталей времени и обстановки, а колорит полотна кажется поначалу бедноватым и сумрачным. Далек от привычного представления о героическом в портрете и внешний, обыденный, облик революционера с приглушенным усталостью взглядом, с землистым цветом лица, в простой, без знаков отличия и орденов гимнастерке.
Мы, как бы подойдя вплотную, рассматриваем сидящего Менжинского сверху, и этот высокий горизонт также непривычен. Художники редко обращаются в портрете к этому композиционному приему.
Время — самый справедливый судья, и портрет Менжинского, некогда сдержанно оцененный художественной критикой, сегодня прочно занял свое место в истории рядом с такими шедеврами, как портрет Дмитрия Фурманова работы художника Малютина, как «Делегатка» и «Председательница» Ряжского.
В портрете Менжинского художник Мешков показал не только новый тип государственного деятеля, близкого своей демократичностью народу, но и запечатлел на холсте весь нелегкий жизненный путь профессионального революционера.
Это полотно — портрет-биография. Вглядитесь пристальней в холст.
Густые, с проседью брови круто сходятся к переносице, где от постоянной сосредоточенной работы мысли залегла напряженная, хмурая складка, все понимающий усталый взгляд карих глаз сейчас, в минуты отдыха, потеплел и полон светлой, слегка рассеянной задумчивости, разгладилась волевая, суровая складка у губ, а небрежно упавшая на лоб темная прядь волос характерно и живо дополнила непринужденность облика Менжинского.
Художник, видимо, сознательно не написал большевика в пенсне, которое тот носил. Ничто не отвлекает зрителя от выразительного лица Менжинского. Правда, великая и красивая сама по себе, говорит в этом холсте о человеке и времени. Живописец не скрывает от нас глубокие морщины, бледность лица, синеву под глазами и другие горькие следы времени, следы частого недосыпания, следы знакомства с царской тюрьмой, следы скитаний в революционном подполье, следы нечеловеческого напряжения, взбудораженной работы в дни и ночи Октября в Смольном, а затем в ВЧК. Да, все это стоило немало здоровья.
Но в портрете не только сочувствие к предельно уставшему человеку. Посмотрите, с какой любовью и восхищением передана огромная жизненная сила Менжинского, таящаяся в умных глазах, в твердых, волевых линиях рта и подбородка, в крепко посаженной шее — во всем этом ясно выраженном состоянии короткого отдыха, готового тотчас смениться деловой сосредоточенностью и бьющей через край энергией.
Сквозь внешнюю аскетичность, замкнутость и усталость облика старого большевика ясно ощутим сильный, собранный, но в то же время и мягкий, задушевный характер Менжинского, его простота и доступность.
Как много воздуха в этом, казалось бы темном и глухом по колориту, полотне! Мягким, сочным, «ласкающим» мазком пластично и точно обрисован облик наркома; тонкие отсветы в тенях лица охристо-зеленоватых и лиловых тонов гармонично слиты с суровой багряно-фиолетовой глубиной фона, с темно-оливковыми тонами гимнастерки и отливающими синевой густыми прядями черных волос.
Шестидесятилетний художник работал над портретом революционера с большим увлечением, уверенно и свободно.
Перед ним был человек большой культуры и одаренности, сам не чуждый искусству. В годы революционной эмиграции Менжинский занимался одно время в художественных мастерских Парижа, отлично знал музеи Европы. Однажды, чтобы увидеть подлинники искусства в музеях Италии, Менжинский предпринял с товарищами-партийцами нелегальную поездку туда и, конечно, «на сухарях», так как денег на гостиницы и обеды не было.
Им было что вспомнить и рассказать друг другу. И если Менжинский знал пролетарскую революционную Россию, то старый художник хранил немало воспоминаний о патриархальной «окуровской» Руси.
Своеобразный и крупный русский художник В. Н. Мешков в свои детские годы познал и бурсацкую «науку» и побои, служил «мальчиком» в лавках, бродяжничал по Руси с иконописцами и даже добирался до Константинополя и Афонского монастыря.
Любовь к искусству помогла одолеть все трудности. Учился Мешков в Московском училище живописи, ваяния и зодчества вместе с Сергеем Ивановым, Архиповым и другими впоследствии видными художниками-реалистами. В училище Мешков воспринял демократические традиции передвижничества. Тогда же определилось и призвание художника к портрету. Особенно известны его портреты 1890 — начала 1900-х годов (портрет купца П. Кречетова, 1898; художника М. М. Ярового, 1900; Л. Н. Толстого, 1910; хирурга П. И. Постникова, 1911, и некоторые другие).
Убежденный реалист, художник Мешков был непримиримым врагом декадентства, кубизма и абстракционизма.
С победой Октября художник обрел «второе дыхание». Он стал горячим общественником, активным деятелем АХРР.
Новые люди, герои революции и современники, вдохновили мастера на новую серию портретов. Он пишет портреты К. Цеткин (1924), В. Р. Менжинского (1927), С. М. Буденного (1927), К. Е. Ворошилова (1929), М. И. Калинина (1929) и его матери, простой русской крестьянки (1930), красноармейца В. С. Орехова (1931) и безымянного советского рабочего (1932).
В то время как «левые» художники-формалисты, прикрываясь революционной фразой, пытались безнадежно, но крикливо утверждать новое путем отрицания старого, добивались замены реалистического искусства никому не понятной заумью, Мешков и его товарищи по АХРР создали в те же 1920-е годы впечатляющие, полнокровные образы новых людей, современников, борцов за социализм.
По живописной цельности, законченности и глубокой задушевности портрет В. Р. Менжинского по праву занимает в этой галерее одно из первых мест.
Даже по сравнению с виртуозными по широкой живописной технике портретами В. И. Качалова (1932) и И. М. Москвина (1932) портрет Менжинского остается вершиной портретного искусства художника, ибо в нем в полной мере удалось раскрыть внутренний, духовный мир человека, мыслителя и борца.

---

<<< Абрам Ефимович Архипов (1862—1930) <<<
>>> Петр Митрофанович Шухмин (1894-1955) >>>