Это было в Ленинграде в феврале 1942 года. В промерзшем, скудно освещенном Большом зале Филармонии звучала Шестая симфония Чайковского.
Скорбная мелодия, родившаяся где-то в глубине оркестра, росла, ширилась, заполняя полупустой зал с застывшими огромными колоннами. Тема сменяет тему. Мелодия повествует о чем-то страшном, неотвратимом. А потом вдруг звенит такой страстной нотой, которая ликованием отзывается в измученных сердцах людей, сидящих в зале. Их немного: в ложах, в передних рядах кресел, одинокие фигуры в последних рядах.
Худые, восковые лица. Старомодные шали, косынки поверх шляп. Шинели и полушубки военных: их больше сейчас в Ленинграде — городе, стоящем на переднем крае войны.
...Музыка набирает мощь. Ей уже тесно. Она вбирает в себя все: все думы, муки, мечты. В торжественном тревожном марше людям чудится — они шагают по улицам Ленинграда: снежные заносы, вмерзшие в землю брошенные машины. Пустыми глазницами смотрят в мир развороченные бомбами дома. На саночках из последних сил живые тянут своих мертвецов.
Заупокойные хоральные аккорды реже и реже...
Замерли оркестранты, им хлопают стоя. Сквозь варежки звук глухой. Они же, усталые, не сразу могут подняться и лишнюю минуту мерзнут в своих черных концертных фраках, торжественных и красивых, несмотря на нелепое сочетание с валенками, шапками и намотанными на шеи кашне.
В эту ночь, вернувшись с концерта, в холодной мастерской при свете коптилки художник И. А. Серебряный сделал первый эскиз картины «Концерт в Ленинградской Филармонии. 1942 год».
Картина писалась долго. Бесконечные варианты сменяли друг друга: центральная группа из левого угла перемещалась вправо, появлялись и исчезали оркестранты, менялось освещение и цветовая гамма. Но сколько ни бился потом художник, он всегда как в композиции, так и в цвете возвращался к первому варианту: в холодном, гулком, полупустом зале группа людей в одной из лож слушает симфонию Чайковского.
Во время войны картина почти не писалась. И это понятно. Насущная необходимость была в плакатах, в портретах героев войны, в показе борьбы советского народа за свою землю, за Родину. Все остальное отодвигалось на задний план.
Уже в первые дни войны в Ленинграде была создана бригада плакатистов, работавших всю блокаду по заданиям Политуправления фронта. В нее вошел и Серебряный. Плакаты художника стали широко известны: «Бей крепче, сынок!», «Будь бдительным!», «Враг у ворот!», «Русский народ никогда не будет стоять на коленях», «А ну-ка, взяли! ..»
В 1942 году Серебряный был командирован в партизанский отряд. И тут напряженная работа: он пишет серию портретов партизан. Из работы над отдельными портретами воинов родился замысел группового портрета партизан-лесгафтовцев. В 1943 году совместно с художниками В. А. Серовым и А. А. Казанцевым Серебряный пишет большую картину «Прорыв блокады 18 января 1943 года» и продолжает работать над начатым перед войной полотном «На Пятом (Лондонском) съезде РСДРП».
Лишь в 1945 году художник снова вернулся к эскизу, запечатлевшему тот памятный концерт в Филармонии. Лишь в одном отошел художник от первоначального замысла — Шестую симфонию сменила Пятая с ее жизнеутверждающим, торжествующим концом.
До войны Серебряный проявил себя как мастер историко-революционной картины. Пожалуй, в этом направлении и дальше шло бы творчество художника, если бы не «Концерт». Он помог раскрыться лирической стороне дарования Серебряного. И понятен стал успех некоторых его прежних произведений. И именно этой зазвучавшей в творчестве художника лирической струне обязан большим успехом и «Портрет партизана» 1943 года — опоэтизированный образ, созвучный песням и сказам, которые слагал народ.
Кончилась война. Настало время продумать пережитое. Значение блокадных концертов в Филармонии встало в один ряд с воинской доблестью и отвагой. Но писать стало труднее — прежнего натурного материала теперь уже не было. Снова свет залил роскошный зал Филармонии, снова заискрились хрустальные люстры. Белые колонны, вобрав в себя тепло, приобрели цвет слоновой кости. Рукоплещет нарядная толпа. Оркестранты с подчеркнутым чувством собственного достоинства чуть постукивают смычками в ответ.
Что-то от прежнего осталось лишь в ночной, опустевшей Филармонии. Сюда и стал приходить художник сначала один, а позднее со своими моделями. Нередко он писал, а на сцене репетировал оркестр — простые в обиходе люди, в простых повседневных костюмах. В зале полумрак. На улицах Ленинграда ночь. И снова музыка Чайковского. Это помогало создавать настроение. Да и пережитое не ушло. Постепенно все восстановила память художника, и картина начала вырисовываться яснее. . .
Основную нагрузку в композиции несет центральная группа — шесть фигур. Каждый образ, хотя и читается отдельно, неуловимой нитью связан с другими и один без другого немыслим. В каждом музыка пробуждает свое, и в то же время в каждом она же пробуждает и общее. Это общее — мысль о войне, о блокаде.
«Мы решили через вас передать свое изумление глубокой по содержанию, правдивой картиной художника И. А. Серебряного,— пишет в редакцию журнала «Огонек» семья инженера Федорова.— Это поистине замечательная картина! В кусочке концертного зала изображен наш народ в дни тяжелой блокады. Вот сосредоточенно устремил свой взор, очевидно, студент какого-либо ленинградского института. Он поглощен музыкой. Сколько у него энергии. Да, таких людей нельзя победить! Рядом с ним, наклонив голову, закрыв рукою лицо, сидит пожилой человек. Кто он?! Рабочий, служащий, ученый или пенсионер? Но ясно — он тоже воин. По руке его, на которой резко выражены вены, видно, что этот человек много потрудился в жизни. Он тоже в звуках музыки. Ему, видно, тяжело за свою Родину, за свой Ленинград. Выдержит ли его город блокаду?! Рядом с ним командир-фронтовик, дальше девушка-фронтовичка. Они тоже сосредоточенны и внимательны. И их взгляд, строгий-строгий, говорит: «Выдержим, победим!» А девушка, стоящая у колонны! Она полностью погрузилась в думу. Где-то, очевидно, там, на полях войны, сражается с лютым врагом ее друг, муж или жених. Что с ним? . .
Как поглощена музыкой другая девушка, что сидит, головой откинувшись к колонне. Сколько в ней благородства и мечты о будущем, светлом, хорошем будущем после победы над врагом. А фигура бойца с автоматом за плечом! Он оторвался, очевидно, на минутку, идя на линию фронта. . . Он тихо шагает, стараясь не нарушить мелодии. Да, это замечательная картина!»
Так читали и оценивали картину советские люди. «Это чудесно,— говорил известный румынский художник Корнелиу Баба,— и не трогайте ничего в колорите. Если Вы что-то измените, она перестанет волновать».
Чтобы донести задуманный образ, выразить его, нужна была четкая и ясная композиция, нужно было трудное немногословие тонов без контрастов, без звучных цветовых вспышек — сдержанная, скромная цветовая гамма, как сдержанны, молчаливы, скромны были в своем каждодневном подвиге ленинградцы.
И композиция действительно проста. Четкий ритм колонн, горизонтали просветов, группа на переднем плане и в серо-сиреневой дымке гулкий, почти пустой зал за балюстрадой ложи.
Во всей композиции три ярких пятна: кусочек красного бархата на балюстраде, фиолетовая шаль на билетерше — одном из самых сильных образов картины, зеленая рукавичка девушки у колонны. И картина уже не кажется монохромной. Красный уравновешивает зеленые тона, которых много в ватниках, полушубке, в тенях от колонн. Из-за более акцентированного чистого фиолетового цвета шали нежнее и глубже стала сиреневая дымка зала. Белый блик на колонне светится, теплый и спокойный. Вот и все, что позволил художник себе в колорите. И эта строгая, мужественная простота живописи дает возможность еще сильнее почувствовать величие и героизм людей города на Неве, города русской славы.
Картина «Концерт в Ленинградской Филармонии. 1942 год» — одно из выдающихся произведений советского искусства, памятник стойкости и мужеству ленинградцев.
Есть книги, которые надо читать медленно,— и многое поймешь. Есть лица, которые в толпе не сразу заметишь, а заметив,— полюбишь на всю жизнь. Такова и картина Иосифа Александровича Серебряного. Ее надо долго смотреть, и тогда раскроются лиричность ее и драматизм, правда жизни, природа подвига, большая историческая значимость созданных образов.

---

<<< Павел Дмитриевич Норин (1905—1982) <<<
>>> Нина Леонидовна Веселова (1922—1960) >>>