Трудности и даже неудачи на новом для искусства пути не должны закрывать от нас тех возможностей, которые были угаданы искусством конца 60-х и начала 70-х годов. Певец мужественных и деятельных тружеников, «Хозяев земли», не случайно избрал героиней картины «Зов коростеля» (1971) маленькую девочку, тревожно и робко прислушивающуюся к чему-то в вечерних сумерках. Вместе с новыми персонажами, детьми, стариками, мечтателями в круг художественных проблем было включено неповторимо личное самоощущение героя, многокрасочная гамма индивидуальных реакций и персональных восприятий окружающего мира, которые расширили круг сюжетов и психологических коллизий, отражающих действительное богатство частных и общественных отношений между людьми, требовали ответственности за всех и все, что их окружает. Эти отношения отнюдь не исчерпывались переживанием внутреннего единства и общего согласия. Искусство постоянно обращалось к сложным драматическим ситуациям, в центре которых оказывались ребенок, старик, фантазер-мечтатель.
Весьма знаменательна в этой связи картина В. Попкова «Развод» (1966), стоящая несколько особняком в ряду других его работ середины 60-х годов. Повествовательность и жизненная достоверность изображения, подчеркивая обыденность сюжета, как бы усиливают ее эмоционально-психологический накал. Сущность конфликта между двумя взрослыми людьми, обладающими неоспоримым правом решать собственную судьбу, неожиданно раскрывается с иной стороны благодаря присутствию девочки, робко жмущейся к плечу матери, и старухи, горестно сложившей зябкие руки. Это те, у кого нет собственного голоса, те, у кого никто ничего не спросил. И вот странным образом возникает ощущение, что в молчаливой пассивности, терпеливой покорности ребенка и старухи скрыт потаенный, меняющий акценты смысл. Страдание и боль «без вины виноватых» взывают к суду совести, передают сущность скрытого во всяком разладе, во всяческой розни зла, бремя и тяжесть которого ложится на слабые плечи, ранит открытое и незащищенное сердце.
<<<Оглавление>>>