Подобные произведения вводили в тему множество новых сюжетов, включавших новогодние гулянья, карнавалы, балаганные представления марионеток, циркачей и рыночных скоморохов, пестрой толпой заполнявших полотно. Все это снижало высокий стиль праздничности до иронического гротеска, шуточных пародий. Смешные переодевания, гримасы и фокусы кукол тоже напоминали театр, были игрой, но никто не ждал, что в нее можно играть всерьез. Литературный подтекст, ассоциативность образного строя, театрализованный с их заданной недоговоренностью дробили монолитное единство общепринятой трактовки темы, позволяя взглянуть на праздник и праздничность с нескольких точек зрения, предлагая выход в новые, еще не освоенные сферы поэтических смыслов. Стандартизация, схематизм, стереотипность образного мышления как бы снимались множественностью различных вариаций основного мотива.
Изобразительное искусство в силу самой своей специфики не имеет доступной литературному повествованию возможности параллельного развития темы в двух контрастных планах. Однако можно сказать, что двузначность веселого - грустного, беззаботного - страшноватого, смешного - угрюмого праздника - оборотня стала одной из постоянных тем Н. Нестеровой, О. Булгаковой. Люди и вещи, изображенные с наивной откровенностью лубка, балаганная элементарность ситуаций как бы заранее предуведомляли зрителя о лицедействе: праздники кукол, веселые марионетки, игрушечный цирк дразнили наше воображение таинственной недосказанностью, умышленной мистификацией.
<<< Поиски ряда молодых живописцев
<<<Оглавление>>>