В работе над статьей мне пришлось обратиться к Мартиросу Сергеевичу с вопросом о том, в какой степени он был знаком с А. Ф. Мясннкяном.
Мартирос Сергеевич писал мне: «Вы в Вашем письме, написанном недавно, спрашиваете о А. Ф. Мясникяне. Впервые я с ним встретился в 1905 году. Он произвел на меня очень хорошее впечатление умного, прогрессивного человека, сосредоточенного в себе. Он тогда принимал участие в издании местной газеты. Был хорошим товарищем. Он был участником войны. Только в 1920 году я встретил его снова в Москве. Он был настоящим революционером, роль его в революции была очень большой». (Письмо от 23 февраля 1961 г.) А. Ф. Мясникян, понимавший, видимо, Сарьяна значительно лучше, чем многие его критики, очень скоро после своего приезда в Ереван пригласил художника в Армению.
Не переоценивая значения карандашного портрета А. Ф. Мясникяна в творчестве Сарьяна, мы должны понять, что круг идей, питающих этого талантливого человека, отнюдь не сводился к интересам чисто живописным. Он был даже в самом начале сложнее, чем это могли предположить критики «Золотого руна», «Аполлона» и многие из их вольных или невольных преемников.
...Художник натягивает холст. Он берет один за другим гвозди, придирчиво оглядывает их, - короткий, точный удар - и гвоздь по самую шляпку входит в дерево. Потом Мартирос Сергеевич достает большую кисть и, не торопясь, смачивает холст.
- Вот кем я никогда не был - это футуристом. Но Маяковского знал. Конечно знал. Даже, помню, как-то мы гуляли по Кузнецкому мосту. Он взял меня под руку, и мы пошли...
<<< Изображающий молодого человека
<<<Оглавление>>>