И еще в одном отношении примечательны эти работы. В 30-е годы преимущественное развитие на сценах наших театров получили живописные декорации, конструктивные решения стали редкими. Живопись давала возможность повысить значение колорита для достижения эмоциональной выразительности, а также позволяла в ряде случаев добиться глубокого и тонкого психологизма. Но ее исключительное господство привело одновременно и к утрате некоторых достижений 20-х годов.
У художников столичных театров иногда намечались тенденции синтеза конструктивного и живописного начал, таившие в себе очень большие, еще неизведанные возможности («Егор Булычов» В. Дмитриева, «Двенадцатая ночь» В. Фаворского, «Ричард III» А. Тышлера и другие). Но эти по сути своей прогрессивные тенденции тогда еще не получили значительного развития.
И вот в ранних работах Вирсаладзе, при этом как раз в тех, где определялась его творческая индивидуальность, заметно стремление к такому синтезу, пусть еще довольно прямолинейное и подчас грубовато выраженное. Здесь намечается как бы обобщение того, с чем соприкасался и что воспринял художник в годы учения. Декорации содержат черты конструктивного и живописного решения.
Так, на маленьком эскизе к «Шах-Сенем» (ГТМ им. А. Бахрушина) мы видим косые жесткие кулисы, на середине сцены ромбовидный станок, за ним выстроенную арку - все это типичные элементы конструктивного оформления. Вместе с тем эскиз решен живописно, продуман в колорите. Цвета здесь даются крупными локальными массами - синий, желтый, зеленый- и играют существенную роль в создании образа. Строенные декорации дополняются живописными элементами и решаются в едином колористическом ключе.
<<< Проблема музыкальности живописи в опере
<<<Оглавление>>>