При вечернем мраке изломанный неровными зубцами контур несуразной громадины фабрики кажется зловещим. Полог тяжело опускается над таверной. В нишах и расщелинах чуется недоброе. За каждым поворотом, за каждым углом подстерегает опасность. Тему «Кармен» художник видит и слышит в контрапункте обжитой многолюдьем, неприкрашенно земной Испании и Испании сумрачной, таинственной и драматичной. В эскизах костюмов - притяжение и отталкивание контрастов житейски сочного и картинно-театрального. Чувственно прозаическая, плебейская «фактура» контрабандистов и Кармен не выдает их оперного происхождения. Контрабандист- крестьянский с виду парень, здоровенный бородатый детина в накинутой на плечи мохнатой шкуре, с устрашающе огромным ножом в руках. Кармен скорее походит на вятскую игрушку - румянощекую красавицу, нежели на героиню Ме-риме и Визе. Тем комичнее выглядит их «предстояиие по-оперному». А позади Кармен, раскрывшей рот и растопырившей руки, понурил голову грустный конь. Стоп! Почему он вдруг оказался на одном листе с эскизом костюма? Художника, видимо, не занимало вовсе, появится конь на сцене или нет. Как привиделся образ, так и вошел он в эскиз. Нисколько не сумняшеся, он и с Кармен совершает чудодейственное превращение. Рядом с конем - она коренастая простушка, а в трио с Хозе и контрабандистом - истая испанка, стройная, гордая, порывистая, одухотворенная. Разностильность? Или, как у «enfant terrible», ни малейшего пиетета к общепринятому? Пренебрегая «буквой» задания, Щукин пишет парафразы на тему «Кармен», где пересекаются линии театральной и станковой живописи, всегда для него неразлучные.
Гармония колорита и образа >>>
<<<Оглавление>>>