Еще большая часть его - это небо с уходящими клубами дыма и контуры бедного села с тесно сбитыми домиками, с церквушкой и плетнями.
Разрезая все видимое пространство, врываются фигуры лошади и всадника.
Всадник, выпадающий из седла, с лицом, сохранившим и решимость, н веру, и мужество, которые не смогла исказить предсмертная гримаса.
Его пропотевшая гимнастерка, его выцветшие галифе, его выпавший из руки клинок - все вместе это создает сине-белую молнию в самом центре картины, над которой какие-то вечные дымы, уходящие в самый космос. И конь - скачущий, стремительный, с могучими поднятым копытами, заставляющий вспомнить не столько реальных лошадей, сколько бронзового коня, олицетворяющего для всей России самый ход истории, и та гитара, о которой когда-то писал другой поэт - Иосиф Уткин: «Сквозь боевые бури пронес я за собой и женскую фигуру гитары дорогой».
И еще полотно - всадник на тяжелом коне, дорога у кромки леса. Мучительно знакомый профиль: Александр Сергеевич Пушкин. Михайловское? Тригорское? Куда скачет он? К друзьям? К соседям? Просто утренняя прогулка в этот студеный день поздней осени?
Взлетают поднятые ветром последние листья, желтеет тронутая утренниками земля и поднимается туман, серебристый, терпкий, ледяной, готовый скрыть и всадника, и коня, как скрыл он далекую деревушку. Туман... Эта картина не просто дань любимому поэту это дань поэзии, и не потому, что, вступив в мир живописца, мы готовы вспомнить строки поэта, есть в картине та высокая мысль, страдание, убежденность, которые возникают порой и вне сюжета, сила настроения, почувствованная художником и переданная нам.
Павильоны с изогнутыми крышами >>>
<<<Оглавление>>>