Но оп не порывает ни с Москвой и ее художниками, ни со всей русской культурой. Он и не хочет этого, хорошо понимая, какими крепчайшими узами связаны с Россией он сам и его родная Армения.
Трагическим событиям, послужившим одной из причин его переезда из Москвы, он, который всегда считал, что художник должен «создавать радость», посвящает особо проникновенные строки, в которых и сейчас звучит глубокая горечь, оставшаяся от всего виденного и пережитого. Но с этих событий начинается новый этап его жизни. Новый не только потому, что наступают перемены в его личной жизни, но и потому, что Сарьян становится художником-гражданином, для которого преданность «великим идеалам служения народу», как говорил он сам, становится одним из самых действенных заветов. И если первые свои шаги в искусстве он делал «...без всякой предвзятой мысли», то теперь, полный ответственности перед своим народом, обществом и своим временем, знает, зачем живет и для чего работает. Ответ на один из самых заветных и важных вопросов, который ставит перед художником жизнь, дал. И дан с полной силой и убежденностью.
И вместе с тем нам трудно отнести искусство Мартироса Сарьяна во всем его многообразии только к искусству армянскому. Оно шире и глубже. Со всей силой звучит в нем то общечеловеческое, гуманистическое, что свойственно самому передовому обществу, в котором оп живет.
И в этом счастье художника, в этом, несомненно, и бессмертие его искусства.
Член-корреспондент Академии художеств СССР А. Гончаров
<<<Оглавление>>>