Цвет, насыщающий не полотно, а, казалось бы, самую жизнь. Умение схватывать промежуточные моменты в уходящем или прибывающем освещении утра или вечера - все это поражало в киргизских работах С. Чуйкова, все это уже по-новому звучит в его полотнах, посвященных Индии.
Поэзия гор, особая их мелодия юности пронизывают все творчество художника.
Время входит в кровь художника. Оглянешься назад - и увидишь, что у мастеров самых разных школ и направлений подчас куда больше общего, чем у их продолжателей, живущих спустя несколько десятилетий.
Работы С. А. Чуйкова, посвященные Киргизии, и те, которые я видел в его мастерской, и те, которые видел в музеях, это работы, способные влюбить зрителя в страну, о которой идет рассказ. Маленькое полотно «Осень в горах», с кибиткой, с отарой овец, с созерцательной тишиной и, кажется, даже с запахом дымка, мне вспомнилось уже потом, во время поездки по Киргизии.
Надо сказать, что горы, которые я увидел во время поездки, были действительно такими, как на полотнах Чуйкова, и суровыми, и могучими, и в то же время ласковыми и какими-то уютными. Может быть, поездка моя была слишком короткой, может быть, влияние живописи слишком сильным, но всюду, где я был, передо мной вставали уже как бы прочтенные страницы.
Во Фрунзе принято возить гостей на Иссык-Куль, принято так же, как в Ленинграде водить в Эрмитаж, хотя расстояние от столицы республики до Иссык-Куля не меньше двух сотен километров. И вот на этой дороге я очень часто узнавал - или, во всяком случае, так мне казалось ласковые и приветливые долины с картин С. А. Чуйкова.
<<<Оглавление>>>